УЧИТЬСЯ У ЛЕНИНА
УЧИТЬСЯ У ЛЕНИНА
Ленин был последовательным учеником Маркса. Он тщательно изучал все, написанное Марксом и Энгельсом. В Институте Ленина хранится немало тетрадок с заметками Ленина, которые показывают, как внимательно изучал он сочинения Маркса и Энгельса. Он вновь и вновь перечитывал их, делая из них выписки, отмечая то, что особенно поражало его. И часто в моменты самой острой политической борьбы можно было застать Ильича за перечитыванием Маркса. Он десятки раз проверял себя, правильно ли он понимает Маркса, не упустил ли чего из виду. Для него учение Маркса было руководством к действию, руководством к борьбе.
В сочинениях Ильича, в его статьях и речах читатель напрасно будет искать каких-либо новых открытий «Америк». Ленин не искал каких-либо «новых» путей: его предвидение совпадало с предвидением Маркса и Энгельса, — и не «новых» путей, отличных от путей, указанных Марксом, надо искать у Ильича.
Но Ильич учился не только у Маркса, он учился у жизни. Острым, внимательным взглядом всматривался он в жизнь, умел увязывать между собой все стороны окружающей жизни, осмысливать их учением Маркса. Ильич умел биение жизни освещать светом самой передовой теории — теории Маркса.
И вот мы видим, как на протяжении всей своей революционной деятельности Ленин руководится основными идеями, основными положениями учения Маркса. Но мы видим также, как на разных этапах рабочего движения к одной и той же основной идее Ильич подходит с разных сторон, берет ее в разных разрезах, в разных опосредствованиях.
Возьмем, например, вопрос о перестройке всего сельского хозяйства на основах коллективизации. В статье Энгельса от 1894 г. [“Крестянский вопрос во Франции и Германии”] этот вопрос освещен так полно, что эта статья и сейчас, 35 лет спустя, является непосредственным руководством к действию и сейчас она имеет громадное значение.
Ильич знал, что по данному вопросу говорили Маркс и Энгельс. Но в первых произведениях эта идея у Ильича фигурирует лишь как часть защищаемой им теории марксизма. Она является руководством к действию лишь постольку, поскольку она является звеном теории, которая вся в целом должна быть принята как руководство к действию. Она высмеивает народников, которые вырывают это звено из общей цепи и пытаются осуществить колхозное строительство в условиях самодержавия.
В пятом году, когда борьба шла за демократическую республику, в годы реакции Ильич не говорит о колхозном строительстве, о коммунах. Не потому, чтобы он забыл об этом, отказался от этой мысли, перестал считать ее важной, а потому, что этот вопрос в то время не был злободневным, актуальным. Но после Февральской революции, вернувшись из-за границы, он ставит уже этот вопрос во весь рост.
Выступая в мае 1917 г. на I Всероссийском съезде крестьянских депутатов, он говорит уже о крупных образцовых хозяйствах, обрабатываемых сообща, новейшими способами, с применением машин, под руководством советов сельскохозяйственных рабочих, говорит о коллективной обработке земли. И с тех пор он вновь и вновь возвращается к этому вопросу, все более и более углубляя его, давая практические указания, как строить коллективные хозяйства так, чтобы они помогали переустройству всего земледелия на новых началах. Он говорит об этом в 1918–1920 гг., говорит при переходе к нэпу, говорит в статье, которую диктует в последний раз. И каждый раз он дает новые конкретные указания.
(…) Вся партия, весь рабочий класс учились этому у Ильича, учились у него, как в труднейших условиях, преодолевая всевозможные препятствия, идти уверенным, твердым шагом, увлекая за собой все новые слои трудящихся, идти к великой цели, к осуществлению социализма. Будем учиться у него этому и дальше.
Н.К. Крупская, 1929 год
