О семье
В Госдуму до конца января 2020 года планируют внести очередную версию законопроекта о профилактике семейно-бытового насилия, над которым работали как минимум с 2016 года. В этой связи в сети и прессе идут активные обсуждения как самой проблематики домашнего насилия, так и оснований для принятия подобного закона. Главной особенностью большинства высказываемых мнений и суждений является даже не эмоциональный накал и категоричность, а отсутствие и намёка на научную постановку вопроса и его разрешение с научной точки зрения.
Радует только то, что за домашнее насилие в том смысле, в каком мы понимаем его в нашей текущей российской культуре, то есть в узком смысле как, грубо говоря, драку между супругами или избиение детей, никто не выступает. Однако притом насилие авторы толкуют расширительно и часто забывают, что буржуазное государство на примере ювенальной юстиции воочию показало, что в семью оно полезет как безмозглая горилла с дубинкой, а вовсе не как мудрый судья. Да и каждому, кто с российским государством сталкивался, в мудрость ленточного червя поверить проще, чем в мудрость антисоветского чиновника.
Для научного понимания сущности предлагаемой меры, прежде всего, необходимо признавать буржуазную классовую природу государственной власти в РФ. В чьих интересах, в соответствии с чьим пониманием и с какой целью осуществляется государственная власть в современной рыночной России?
Официально нам говорят, что источником власти является народ, власть принадлежит народу, служит народу и действует в интересах народа, однако на практике даже рядовой гражданин прекрасно знает, что это, мягко говоря, не соответствует действительности. Различные «политологи», «либералы», «интеллектуалы» и другие «эксперты» утверждают, что власть принадлежит чиновникам и служит интересам чиновников. Но и это не более чем болтовня, так как несложно заметить, что чиновники рекрутируются из предпринимательского класса и сами его пополняют, если не были пойманы на казнокрадстве и взяточничестве. Общество в своей экономической основе расколото на трудящееся большинство и паразитарное меньшинство, на наёмных работников и владельцев капиталов. Деньги и бизнес, миллиардные состояния и олигархи — вот командующая сила современной России, вот в чьих интересах и сообразно чьим целям осуществляется государственная власть в РФ.
Стало быть, и вся так называемая социальная политика, а также регулирование всех социальных вопросов отправляются в соответствии с целями и интересами наиболее влиятельных и богатых капиталистов. А что им нужно, например, в деле регулирования семейных отношений? Свои семейные отношения они строят на брачных контрактах, на праве наследования и тому подобном, а на широкие народные массы им плевать с высокой колокольни. Власть в РФ придерживается позиции поддержания устойчивости установившегося экономического и политического порядка, стремится максимально утихомирить народный гнев, возмущение и брожение такими способами и мерами, которые бы, прежде всего, не противоречили выгодам «состоятельных граждан». Отсюда мы и наблюдаем множество непродуманных, глупых законов, инициатив и проектов, создающих впечатление бурной деятельности. Видим больше пиара и возни, чем реального решения даже самых элементарных проблем. Порою, вместо решения одной проблемы, власть попутно создаёт несколько других.
В данном законе открываются широкие возможности применения несудебных административных мер к весьма произвольно определяемым «нарушителям». Собственно, в самих по себе таких мерах нет ничего страшного — более того, социалистическое общество активно применяло административные меры, именно они и есть проявления соединения законодательной, исполнительной и судебной власти в диктатуре пролетариата. Дьявол кроется в деталях – какой класс эти меры использует и в чьих интересах. Практика показывает, что прямое администрирование правящего класса есть ужесточение режима для эксплуатируемых и вторжение государства непосредственно в быт, тем более в качестве безразличного, если не злонамеренного агента. Что ложится дополнительным бременем на и без того обездоленных.
Итог принятия данного закона при расширительном толковании насилия весьма предсказуем: детей будут забирать за применение ремня, да что там ремня — в законе есть понятие «экономическое насилие», что подразумевает отказ в покупке необходимых в понимании чиновников вещей. Так, у детей появится чудесная возможность шантажировать родителей, чтобы добиться покупки заветных игрушек и айфонов. Больше возможностей появится и у пройдошливых жён: теперь можно шантажировать не только ребёнком, но и заявлением о «психологическом» насилии, например.
Не менее чудесные возможности открываются и для добровольных любителей сунуть нос в чужие дела. Чем больше возможностей для внесудебных решений репрессивного толка, тем большее значение приобретёт банальный донос, что само по себе не столь опасно, если бы у государственного Страшилы были мозги…. Но практика показывает: мозгов там не найдёт даже самый дотошный зомби.
Почему все эти эксперименты с семьёй опасны? Наши буржуазные законотворцы не только послушно служат и действуют в пределах воли господствующего класса, но и руководствуются всякой дрянью — то их одолевает православие, то либерализм, то они впадают в истерику, то в ступор. Точно так же и комментаторы — «лидеры мнений» и рядовые обеспокоенные граждане — больше галдят на основе эмоций, чем думают головой. Никто, кроме марксистов, не озабочен научным пониманием семьи.
Между тем, семья — это, во-первых, первичная ячейка общества, осуществляющая воспитательную функцию, во-вторых, ячейка коммунизма.
Разберёмся подробнее.
Что такое капитализм, в котором нам всем приходится жить после уничтожения СССР? Можно долго и красочно рассуждать о духовном и нравственном состоянии общества после реставрации капитализма в нашей стране, но понять сущность этой «новой» для нас общественно-экономической формации можно лишь после уяснения того, что лежит в её основе. Базис капитализма, то есть господствующий тип производственных отношений, представляет собой объективные отношения между людьми по поводу производства, присвоения, обмена, распределения и потребления материальных и духовных условий жизни в виде обмана и насилия. Иными словами, обман, подкреплённый насилием, или насилие ради обмана и составляют содержание таких общественных отношений, как капитал, наёмный труд, заработная плата и капиталистический рынок (обмен). Такой порядок вещей сформирован на основе общественного разделения труда при господстве животных атавизмов. Общественные условия при капитализме стимулируют в каждом человеке осознанное стремление использовать в своих интересах слабость, главным образом необразованность и неопытность, других людей. Иными словами, царит закон конкуренции, «человек человеку волк». Капитализм — это «война всех против всех».
Но почему тогда общество не скатывается в войну всех против всех в прямом смысле, не распадается на отдельных индивидов и вообще качественно и количественно воспроизводится? Прежде всего, благодаря тому, что даже в самом варварском капитализме присутствует некоторая доля коммунистических отношений как более общая человеческая форма коммуникации, например в рамках семьи. Если предположить, что семья целиком будет построена на рыночных отношениях, то решительно невозможно даже банальное биологическое воспроизводство — новорождённый ребёнок не способен ни оплатить, ни отработать своё содержание. А про воспитание и обучение и говорить нечего. Абсолютно альтруистическая идея воспроизводства человека есть значительное содержание жизни миллиардов пролетариев, даже не подозревающих о том, что с каждым ребёнком они вступают именно в коммунистические отношения.
Значит, разрушение семьи в капиталистических условиях всегда выливается в интеллектуальную, моральную, социальную деградацию общества, его одичание, регресс. Семья — это практически всегда стихийное сопротивление капитализму, и, между прочим, вторжение капиталистических отношений в семью как раз и вызывает всплески насилия. Как только супруги начинают что-то делить (то есть от общественной собственности переходят к частной), так риск поножовщины увеличивается в геометрической прогрессии к стоимости делимого.
Следовательно, для коммунистов есть большая разница — иметь ли дело с массой атомизированных индивидов, естественной средой «человек человеку волк» или же с воспитанными в семье стихийными альтруистами. Первые — явный источник проблем и до взятия власти, и тем более на этапе строительства коммунизма. Высокая доля поддержки капитализма в странах «золотого миллиарда» — в том числе и результат личного эгоизма, который расцветает на фоне разложения семьи проникшими глубоко в жизнь пролетариата этих стран буржуазными отношениями, в которых семья – это контракт с ограниченными правами и обязанностями.
Более того, можно вспомнить замечательные рассуждения Ким Ир Сена:
«В те времена среди молодежи, участвовавшей в революции вместе с нами, господствовали взгляды, что настоящий мужчина, вставший на путь борьбы, должен забыть о семье. Было общим мнением молодых революционеров то, что человек, думающий о семье, не может, мол, справиться с большим делом. Я же давно критиковал подобную тенденцию и говорил, что кто не любит свою семью, тот не может по-настоящему любить Родину и вести революцию. Впрочем, как же я сам-то любил свою семью и заботился о ней? Высшая любовь к семье выражается в посвящении всего себя делу революции — таков был мой тогдашний взгляд на сыновнюю почтительность. Я никогда не думал о чистой семейной почтительности в отрыве от революции. Ибо судьба семьи и судьба Родины неразрывно связаны друг с другом. Общеизвестная истина, что и в семье может быть спокойно только тогда, когда спокойно в стране. Трагедия страны неизбежно постигнет составляющие ее миллионы семей. Следовательно, надо защищать страну, чтобы охранять благополучие и счастье семьи, а для защиты страны каждый человек обязан со всей ответственностью исполнять свой гражданский долг. Однако нельзя предавать забвению свою семью, ссылаясь на революцию. Именно любовь к семье служит своего рода движущей силой, вдохновляющей революционера на борьбу. Когда у революционера остыла любовь к семье, у него остынет и воля к борьбе. Я теоретически знал такое соотношение между семьей и революцией, но пока еще не имел ясного понятия, какова должна быть любовь революционера к семье, любовь человека, отдавшего себя делу революции…».
Ким Ир Сен в данной цитате подчеркивает, что семья для революционера — это школа, в которой рождается и поддерживается коммунистическая идея общего счастья как способа достижения счастья каждого индивида.
В среде российских левых же зачастую царят вульгарные взгляды на семью. Они что-то слышали об отмирании семьи и часто отрицают семейный институт в целом. Вместе с тем, при коммунизме семья отмирает как хозяйственный субъект и как основной воспитатель. Эти функции передаются обществу: первая — полностью, вторая — частично. Таким образом и само это понятие — семья — расширяется до размеров всего общества, обогащая тем самым семейные отношения, наполняя их общечеловеческим содержанием. То есть семейная форма остается, а коммунистические отношения во всем обществе размывают специфически семейные отношения, которые становятся неотличимы от всех остальных. В советское время это было ярко выражено по отношению к детям — например, помочь любому ребенку мог любой взрослый, было совершенно неважно, чей ребенок. Многие взрослые брали на себя неформальное воспитание чужих детей — в неформальных занятиях по увлечениям, в кружках и клубах, которые осуществляли не только обучение, но и воспитание в широком смысле этого слова, в патронаже и шефстве над сиротами, как формальном, так и неформальном. Уже в 1950-х во многих случаях было сложно сказать, какие черты воспитаны именно семьей, а над которыми поработали формальные или неформальные общественные воспитатели. Именно превращение семьи из самостоятельного социального института (а в капиталистическом обществе она именно самостоятельный институт, так как содержание у нее качественно отличное от господствующей формы отношений) в частную форму господствующих отношений есть то самое отмирание семьи, о котором говорили классики.
Если при капитализме «человек человеку волк», то при коммунизме мы увидим всеобщее братство и товарищество. В коммунистическом обществе семья останется как форма коммунистических отношений, в которой любовь между мужчиной и женщиной будет строиться исключительно на взаимной симпатии. Материнство, семейная теплота при коммунизме основаны исключительно на любви и высокой научной культуре осознания, что счастье для всех есть счастье для каждого.
