Относительно закона о профилактике домашнего насилия
Иван Шевцов
Относительно закона о профилактике домашнего насилия
В интернетах все идут бурления относительно закона о профилактике домашнего насилия. Хотелось бы вставить и свои 5 копеек.
В принципе, никто не за домашнее насилие в том смысле, в каком мы понимаем это в нашей текущей российской культуре, то есть, в узком смысле — как, грубо говоря, драки между супругами или избиение детей. Но проблема в том, что а) насилие авторы толкуют расширительно; б) государство воочию на примере ювенальной юстиции показало, что в семью оно полезет как безмозглая горилла с дубинкой, а вовсе не как мудрый судья (да и каждому, кто с российским государством сталкивался, в мудрость ленточного червя поверить проще, чем в мудрость чиновника).
Результат немного предсказуем — детей будут забирать за применение ремня, да что там ремня — там есть понятие «экономическое насилие», что подразумевает отказ в покупке необходимых вещей (все на усмотрение государственной гориллы), и у школоты появляется чудесная возможность шантажировать родителей, чтобы добиться покупки заветного айфона. Больше возможностей появляется и у пройдошливых жён, теперь можно шантажировать не только ребёнком, но и заявлением о «психологическом» насилии, например.
Ну, а какие чудесные возможности открываются для добровольных любителей сунуть нос в чужие дела. Чем больше возможностей для внесудебных решений репрессивного толка, тем большее значение приобретёт банальный донос, что само по себе не столь опасно, если бы у государственного Страшилы были мозги…. Но мозгов там не найдёт даже самый дотошный зомби.
Все эти эксперименты с семьёй опасны. Семья — это 1). Первичная ячейка общества, осуществляющая воспитующую функцию 2). Ячейка коммунизма. Если говорить кратко, то общество не скатывается в войну всех против всех, не распадается и воспроизводится благодаря тому, что некоторая доля коммунистических отношений присутствует даже в самом варварском капитализме в рамках семьи, как более общая человеческая форма коммуникации. Если в семье ввести целиком рыночные отношения, то решительно невозможно банальное воспроизводство — новорождённый ребёнок не способен ни платить, ни отработать свое содержание. А про воспитание и обучение и говорить нечего. Абсолютно альтруистическая идея воспроизводства человека есть содержание жизни миллиардов пролетариев, даже не подозревающих о том, что с каждым ребёнком они вступают именно в коммунистические отношения.
И разрушение семьи в капиталистических условиях всегда выливается в интеллектуальную, моральную, социальную деградацию общества, его одичание, регресс. Семья — это практически всегда стихийное сопротивление капитализму, и, кстати, вторжение капиталистических отношений в семью как раз и вызывает всплески насилия. Как только супруги начинают что-то делить (то есть, от общественной собственности переходят к частной), так риски поножовшины резко увеличиваются в геометрической прогрессии к стоимости делимого.
Для коммунистов есть большая разница — иметь ли дело с массой атомизированных индивидов, естественной средой считающих среду, где «человек человеку волк» или же воспитанных в семье стихийных альтруистов. Первые — явный источник проблем и до взятия власти, и тем более на этапе строительства каммунизма.
И для левачков, которые где-то слышали об отмирании семьи.
При коммунизме семья отмирает как ХОЗЯЙСТВЕННЫЙ СУБЬЕКТ, как ОСНОВНОЙ ВОСПИТАТЕЛЬ. Эти функции передаются обшеству: первая — полностью, вторая — частично. Но вместе с тем и само это понятие — семья — расширяется до размеров всего общества, обогащая тем самым семейные отношения, наполняя их общечеловеческим содержанием.
